Это требует огромных усилий, чтобы оставаться в разумном состоянии. Он буквально выдергивает себя. В противном случае он не лучше животного, совсем дикого зверя.
Это низко.
Мерзко.
Слабые отголоски сознания вопят о стыде. Его много, он обволакивает. По каждому поводу. За внешний вид, за состояние, за поведение.
Он хотел извиниться, но слова не сложились, лишь слабый бессвязный рык на разные тональности вышел из глотки.
Они отступили. Он не знал их. Не знал их униформу. Знал только, что отличается от тех, других, что раньше заходили в его клетку. Каких-то иных значимых отличительных черт не воспринял.
Паника.
Другие не уходили так просто. Делали больно. Сжимали глотку, резали плоть, били...
"Почему они ушли?!"
Он бился в оковах и скулил. Слишком слабый, чтобы сделать больше, слишком напуганный, чтобы отдавать отчет хоть чему-то.
Значит бросили. Значит он умрет тут. Он не хотел умирать.
Или...
Или позвали его.
Он затих. Хищник приближался. Он ощутил его ауру, его силу.
И все это двигалось сюда, в эту маленькую комнату с одним единственным входом.
Снова скулит. В этот раз совсем тихо, обреченно. Глаза начинают слезиться.
Убьет. Не поймет. Не простит.
Он зажмурился, когда свет из дверного проема стал хуже. Ждал удара. Ждал ругани. Ждал...
Тело трясет. Нужен наркотик. Отчаянно заставляет себя думать.
Сейчас нужно думать, чтобы выжить.
Боль не приходит. Чужак не приближается, а говорит. Его голос...
В нем есть угроза. Неодобрение.
Но какой чистый.
Спокойный.
Позволяет себе открыть один глаз и взглянуть. Свет падает на рыжие волосы так, что они сверкают.
Пришествие Бога.
"Демиург..."
Конечно. Кто еще может источать эту ауру.
Страх становится только больше, даже перекрывает негативное возбуждение от нехватки наркотика.
Он вжимается в стену, судорожно облизывает губы, не знает, стоит ли что-то говорить.
Команды не было. Как и разрешения.
Лишь слабо кивает. Конечно, кусаться это весьма хуевый способ драки.
Видит чужую магию. Паникует.
- Не надо!.. - шепчет, зажмурившись.
Но боли нет. Магические отголоски прыгают к цепям, со снежным звуком облепляют их, а затем слышится треск.
Он падает на пол, когда цепи перестают держать руки. Поднимает удивленный взгляд на рыжего. Его слова с трудом пробивают вопящее от всего сознание.
- Показать... - бормочет, с трудом поднимается, опираясь на стену.
Бог хочет, чтобы его ударили? Зачем? Почему?..
ПАНИКА.
- Я не могу... - слабо бормочет, вытирая рот тыльной стороной ладони. но что-то внутри подсказывает, что надо. Надо делать то, что велено.
Быстро оценивает своего... противника? Полагает, что тот может размазать его одним движением тонким слоем по стене.
И все же...
Он не просто так был одним из лучших гладиаторов тут.
Он быстрый.
Разгон тут весьма маленький. Недостаточно расстояния. Потому решает не хитрить. А просто ударить. Бросается вперед. В конечной точке прыгает и бьет демиурга в плечо. Хотел вложить все что есть. Но страх и отсутствие понимания того, что происходит, сковывает и мешает выполнить хорошо.
Как и острая боль во всем теле...
Это низко.
Мерзко.
Слабые отголоски сознания вопят о стыде. Его много, он обволакивает. По каждому поводу. За внешний вид, за состояние, за поведение.
Он хотел извиниться, но слова не сложились, лишь слабый бессвязный рык на разные тональности вышел из глотки.
Они отступили. Он не знал их. Не знал их униформу. Знал только, что отличается от тех, других, что раньше заходили в его клетку. Каких-то иных значимых отличительных черт не воспринял.
Паника.
Другие не уходили так просто. Делали больно. Сжимали глотку, резали плоть, били...
"Почему они ушли?!"
Он бился в оковах и скулил. Слишком слабый, чтобы сделать больше, слишком напуганный, чтобы отдавать отчет хоть чему-то.
Значит бросили. Значит он умрет тут. Он не хотел умирать.
Или...
Или позвали его.
Он затих. Хищник приближался. Он ощутил его ауру, его силу.
И все это двигалось сюда, в эту маленькую комнату с одним единственным входом.
Снова скулит. В этот раз совсем тихо, обреченно. Глаза начинают слезиться.
Убьет. Не поймет. Не простит.
Он зажмурился, когда свет из дверного проема стал хуже. Ждал удара. Ждал ругани. Ждал...
Тело трясет. Нужен наркотик. Отчаянно заставляет себя думать.
Сейчас нужно думать, чтобы выжить.
Боль не приходит. Чужак не приближается, а говорит. Его голос...
В нем есть угроза. Неодобрение.
Но какой чистый.
Спокойный.
Позволяет себе открыть один глаз и взглянуть. Свет падает на рыжие волосы так, что они сверкают.
Пришествие Бога.
"Демиург..."
Конечно. Кто еще может источать эту ауру.
Страх становится только больше, даже перекрывает негативное возбуждение от нехватки наркотика.
Он вжимается в стену, судорожно облизывает губы, не знает, стоит ли что-то говорить.
Команды не было. Как и разрешения.
Лишь слабо кивает. Конечно, кусаться это весьма хуевый способ драки.
Видит чужую магию. Паникует.
- Не надо!.. - шепчет, зажмурившись.
Но боли нет. Магические отголоски прыгают к цепям, со снежным звуком облепляют их, а затем слышится треск.
Он падает на пол, когда цепи перестают держать руки. Поднимает удивленный взгляд на рыжего. Его слова с трудом пробивают вопящее от всего сознание.
- Показать... - бормочет, с трудом поднимается, опираясь на стену.
Бог хочет, чтобы его ударили? Зачем? Почему?..
ПАНИКА.
- Я не могу... - слабо бормочет, вытирая рот тыльной стороной ладони. но что-то внутри подсказывает, что надо. Надо делать то, что велено.
Быстро оценивает своего... противника? Полагает, что тот может размазать его одним движением тонким слоем по стене.
И все же...
Он не просто так был одним из лучших гладиаторов тут.
Он быстрый.
Разгон тут весьма маленький. Недостаточно расстояния. Потому решает не хитрить. А просто ударить. Бросается вперед. В конечной точке прыгает и бьет демиурга в плечо. Хотел вложить все что есть. Но страх и отсутствие понимания того, что происходит, сковывает и мешает выполнить хорошо.
Как и острая боль во всем теле...