Аркхейм

Одной осенней поздней ночью шла девочка через лес.
 - А что ты здесь делаешь? - спросило Чудище из Тьмы чащобы.
 - Я иду за Синим Цветком, чтобы вылечить папу от страшной болезни, - ответила девочка. - Старуха Изергильда сказала, что только распускающийся лишь в эту ночь цветок с болот может помочь.
 - Может, - подтвердило Чудище. - Но ты разве не боишься? - удивлённо вопросило оно.
 - Очень боюсь, особенно твоего страшного голоса, - отвечала храбрая девочка.
 - Что же, за твою самоотверженность я помогу тебе - пообещало Чудище.
Оно отвело девочку на болота и там Сожрало!

Елань шла по бесконечному туннелю недавно заброшенной шахты. В черно-фиолетовом мраке только фонарь светил ярко-голубым. Он отгонял от нее тьму, которая хотела поглотить ее.

Шахта не была древней. Признаки недавней деятельности встречались на каждом шагу: брошенные вагонетки, стоящие на рельсах, аккуратные штабеля невывезенной руды, оставленные кирки с еще не стершимися рукоятками. Казалось, люди просто отлучились на минутку, но так и не вернулись.

Тишина была самым гнетущим. Ни скрипа древесины, ни шума вентиляции, ни отдаленных голосов. Негромкие звуки ее шагов и потрескивание фонаря были единственным, что нарушало гробовую тишину.

Люди пропадали здесь бесследно. Сначала один шахтер. Затем через пару недель — другой. Потом исчезновения начали расти в геометрической прогрессии. Тех, кого посылали найти пропавших, тоже не возвращались. Воля Небес «Цисин» обеспокоилась, и дело поручили Елань. У нее много связей, но здесь ни добрые слова, ни угрозы, ни взятки не помогли. Даже ее дорогой маленький Якса лишь развел руками — он ничего не знал об этом месте; там не чувствовались остатки мертвых божеств.

Ни единой зацепки, ни одной идеи.

Она решила спуститься сама. Не одна, конечно. Сначала вниз ушел первый помощник. Затем, когда от него не поступило ни сигнала, ни весточки, она отправила второго и третьего. Их задачей был поиск первого и немедленный возврат — они слишком ценные кадры.

Когда и они не вернулись к оговоренному сроку, внутри Елань что-то похолодело. Цикл приобретений и потерь продолжался, и на этот раз ставкой были ее люди.

Вход в шахту встретил ее гнетущей атмосферой. Елань двинулась вглубь уверенно, с холодной решимостью. Чтобы не повторить судьбу своих подчиненных и не заблудиться, она начала оставлять Гидро-метки.

Чем ниже она спускалась, тем тяжелее становился воздух. Прохлада и земляные породы сменились водянистой горечью и плесенью. Запах оставался на языке и в горле.

Время теряло смысл. Минуты сливались в часы, но Елань не спешила. Ей все равно некуда было больше спешить.

Однообразие давило: бесконечные темные туннели, скрип деревянных опор. Она проходила мимо заброшенных бывших мест рабочих. Все они были обыденны, не было никаких улик, все — нетронуто.

И вот, очередная находка: на полу валялась каска. Рядом — рабочая перчатка. И еще одна. Все они были мокрыми насквозь. Елань остановилась, осматривая и двигая перчатку туфлей. Вода была чистой, без запаха и видимой грязи.

Еще больше ее насторожило другое. Никто не покусился на новые инструменты, валявшиеся в ящиках, или на уже добытую руду. Скорее всего, любые неудавшиеся грабители уже пополнили списки пропавших.

Осторожно ступая, она спускалась по ржавеющей лестнице. Внезапно, под ее весом, металл издал оглушительный, раздирающий тишину скрежет. Громкий, жалобный звук ржавчины прокатился по каменному ущелью туннелей, разносясь эхом в синеве темноты. Елань внутренне сжалась, замирая на месте. Этот шум был способен привлечь внимание. Глупая ошибка.

Она шла и дальше, и дальше, в черную глубь. За все время пути ей не встретилось ни одной живой души: ни людей, ни чудовищ, ни животных. Лишь изредка в непроглядной тьме вспыхивали маленькие голубые огоньки — подземные светлячки.

Этот исполинский каменный лабиринт был создан людьми. Казалось, вот-вот они появятся, вновь зазвучат удары кирк и скрип вагонеток, заработают механизмы, послышатся разговоры рабочих. Но была лишь тишина, которую нарушало только острое негромкое эхо ее шагов.

Несмотря на долгое одиночество, ей было вовсе не страшно. Оно стало ее постоянным умиротворяющим спутником. Больше ничего ее не волновало. Были только Елань и движение вниз. Это было странное ощущение транса.

Когда она хотела есть, то питалась оставшимися консервами, спала в брошенных, но сухих спальниках, предварительно окружив себя паутиной Гидро-нитей. Фонарик она заряжала от оставшихся энергетических станций.

Шахта стала отдельным миром.

Здесь время остановилось, утратив привычный ход.

Не было солнца. Не было ни рассветов, ни закатов. Сплошной безвоздушный мрак, который ее фонарь так и не мог пронзить до конца.
Елань почувствовала, будто она была здесь всегда, а прежняя жизнь с ее тревогами и делами висела где-то далеко, как смутный и уже почти забытый сон.

Есть ли уже смысл возвращаться назад?

Тишина и тьма сопровождали ее странную темную медитацию. Она шла, почти не думая, подчиняясь внутренней идее найти причину этой пустоты.

Она блуждала до тех пор, пока не встретилась с чем-то непривычным.

Туннель здесь отличался от других. В конце него стояла палатка. Ее цвет был не серым, а глубоким благородным синим, и на нем, даже в скудном свете, угадывалась знакомая серебряная эмблема.

«Кто бы сомневался», — едко мелькнуло внутри нее.
Фатуи.

И, как и все живое здесь, они бесследно исчезли.

Пыль здесь была не та, что в верхних туннелях. Лагерь был мертв не днями, а неделями, если не месяцами. Все выглядело так, словно люди только-только отлучились. Но при этом не нашлось никаких записей, никаких чертежей, лишь пустые пыльные ящики из-под снаряжения да припасов.

Почти ничего.

Ее взгляд упал на смятый клочок бумаги, обрывок служебного распоряжения, подписанный печатью. Он гласил: «Исследовательская группа под руководством Второго Предвестника Дотторе».

«Зачем он их сюда отправил?» Она прекрасно разбиралась во внутренней политике Ли Юэ. Она была уверена, что Дотторе никогда не проявлял к этим шахтам никакого интереса. Его агентура никогда не была здесь замечена. Здесь не было ни артефактов, ни древних руин — лишь добыча руды, бесконечно далёкая от его «увлечений».

«Очень плохо».

Ее сознание мгновенно переключилось — с расслабленного на напряженное.

Дотторе. Его имя меняло всё. Этот извращённый ум не знал границ. Она слышала, что он творил в Сумеру. Безумец, одержимый знанием любой ценой. Зачем он послал своих людей? Изучить тайны шахты? Стать жертвами? Или... чтобы что?

«Можно уже выбираться, больше я ничего не найду».

Поняв, что более ценных улик здесь нет, Елань приняла единственно верное решение. Она аккуратно сложила бумажку с печатью и спрятала ее за пазуху.

Путь назад ощущался совершенно иначе. Елань сделала все, что могла. Ее добыча — смятый клочок с печатью Дотторе. Этого было мало. Но это было нечто. Цисин явно не останутся равнодушны.

Знакомая тишина вновь приняла ее, став верной спутницей в долгом пути наверх. Елань шла быстро, почти не сбавляя темпа, ориентируясь по Гидро-меткам. Она не хотела тратить время ни на сон, ни на еду. Они могли подождать. Сейчас важнее было сделать один решительный долгий рывок.

И в этой сосредоточенности, в ритмичном походе на поверхность, она сначала не придала значения постороннему звуку.

Кап.

«Конденсат, ничего необычного. Глубокие шахты, перепады температур», — предположила она.

Но звук повторился. И еще раз. Кап... кап... кап... Он шел не сверху, а откуда-то сзади, будто это были шаги живого существа.

Елань замедлила шаг, стараясь дышать тише. И в возникшей паузе услышала не только капли. Теперь к ним добавился тихий, едва уловимый всплеск.

Елань остановилась, повернула голову. Голубой свет фонаря выхватил из мрака пустой туннель. Ничего. Но едва она сделала следующий шаг — всплеск отозвался снова, теперь чуть ближе. Она шла быстрее — звуки учащались в ответ. Она замедлялась — они отставали, но никогда не затихали полностью. Это была не игра воображения.

Ее преследовали. Охотница стала добычей.

«Гидро-слайм или мимик?» — она пыталась угадать. Просто ей не хотелось признаваться в одном — ее преследователь обладал разумом, в отличие от предложенных вариантов.

Стало невыносимо. Эти вездесущие падающие капли сводили с ума. Нужно было узнать, кто за ней гнался. Нужно было увидеть. И у нее родился план.

Она резко свернула в знакомый боковой туннель, ведущий к одной из зарядных станций. Ее сердце колотилось, у нее не было права на ошибку.

Елань влетела внутрь серой палатки. Как раз синий свет станции должен был осветить эту тварь, а саму Елань она находилась бы в укрытии.

Сначала ничего, кроме ее собственной крови, стучащей в висках.
Давно у нее такого не было. Она, сидя, обняла свои колени и глубоко вздохнула.

Сейчас решится ее судьба.

Потом — тихий, мерный плеск, приближающийся по туннелю.

Наконец-то оно показалось.

Это не была тварь. В привычном понимании этого слова.

Это была... фигура человеческого роста и мужского телосложения, сотканная из воды, а вместо лица был лишь водоворот.

«Я не смогу использовать свой Гидро Глаз Бога», — внезапное осознание пришло к ней.

И в этот миг водяной охотник остановился. Водоворот-лицо медленно повернулся к щели, в которую смотрела Елань. Их взгляды встретились. Казалось, он смотрит сквозь ткань, в саму ее душу.

«Вот кто во всем виноват».

Один... два... три...

Она помчалась. Лишь сжимала в руке фонарь как последний оберег. За ее спиной раздался нарастающий, стремительный плеск. Оно неслось за ней, как стремительный поток.

Она бежала, пока легкие не стали гореть огнем. Фигура была уже в паре метров от нее, журча своей водой.

Елань выпустила стрелу. Дерево и сталь пронзили прозрачную грудь твари, не оставив и следа. Стрела с глухим стуком упала на камни. Бесполезно.

Она сделала шаг, потом еще один. Ноги уже не слушались, но она продолжала. Она хотела жить. Судьба тех, кто попадал в лапы чудища, пугала ее.

Но, увы, никто не может противостоять стихии.

Холодная прозрачная рука коснулась ее шеи. Елань не успела издать ни звука.

Боли не было. Лишь нарастающее чувство ужаса, когда она превратилась в воду. Она чувствовала самый настоящий животный страх. Она увидела, как водяная фигура безмолвно наблюдает, ее водоворот-лицо оставалось спокойным и безразличным.

Все произошло за долю секунды. Торс, конечности — все распалось, превратившись в капли, стекавшие на каменный пол. В последний миг, перед тем как исчезла голова...

Но ее внутреннее «я» не исчезло.

Сознание осталось, запертое в беззвучном крике. Она все видела. Все осознавала.

Может, в будущем кто-нибудь найдет упавший фонарь и промокший, медленно расползающийся клочок бумаги с печатью Фатуи.