Лирея / Эвелин / 5026 год
| Эйнар Фокс, Кирион
|
(https://i.postimg.cc/mrZMqMHr/1.jpg)
Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту без системы боя.
Кирион с детства не любил светские мероприятия. Ему было невыносимо скучно на них, поскольку большинство присутствующих представляли собой туго набитых деньгами болванов, сведущих лишь в одной сфере. В лучшем случаем. Или это были богатые бездельники, которые тратят свои семейные состояния на эпатирование публики и собственные удовольствия. Большинство из них были нуворишами, недавно получившими своё состояние или имеющими состояние во втором или третьем поколении. Никакого представления о чести, никакой семейной гордости — за их именем ничего не стояло. Они все пытались втиснуться в чужое для них сословие и породниться с аристократией. Какое счастье, что семейная полита брака оберегала Кириона он них.
Таково было общее представление Кириона о присутствующих. Аристократия Лиреи тоже была здесь, стараясь не отставать от модных трендов. Кирион с тоской смотрел на них и думал, что рад бы покинуть это место, занявшись чем-то более приятным или продуктивным. Однако он был лично приглашён организатором мероприятия.
Старинный приятель из университета, с которым он познакомился на студенческой вечеринке, очень трогательно старался поддерживать с Кирионом связь на протяжении многих лет. И это было продиктовано скорее сентиментальными чувствами, чем выгодой, ведь от Кириона никакой пользы не было. У него не было ни влияния, ни власти. Он умышленно огородил себя от высших эшелонов, предпочтя мирную жизнь творца и учёного. Возможно, просто из их компании остались только они вдвоём. Часть их общих друзей погибла в юности из-за наркотиков, а оставшиеся в живых прожигали свою жизнь так, что к сотне лет подошли морально деградировавшими. Этот же приятель женился и даже обзавёлся детьми, растеряв большую часть юношеского задора. Эоны взрослели быстрее эльфов. Раньше разница не так сильно чувствовалась, а теперь его ровесники-эоны казались бесконечно далекими от него, став больше похожими своими умонастроениями и взглядами на его родителей.
Дамы в причудливых платьях с узорами листьев по последней лирейской моде ходили вокруг в сопровождении своих кавалеров в не менее странных одеяниях, явно придерживаясь какого-то новомодного стиля с этими полупрозрачными многословными тканями противных пастельных цветов, цветочными узорами и тематикой «приёма в царстве лесных эльфов». Кирион не изменял себе и носил традиционную одежду айнских эльфов. Волосы он предусмотрительно, памятуя о своих проблемах с координацией в нетрезвом виде, заколол в высокую причёску, такую, какую носили многие присутствующие дамы. Его это не сильно беспокоило; ему не нужно было сомневаться в своей мужественности, тщетно держась за провозглашаемые гендерные нормы. Влияние цирконского ханженства не лучшим образом сказывалось на местной культуре.
Он зорко высматривал знакомых. Увы, но никого, способного поддержать с ним хоть сколько-нибудь содержательный диалог, не нашлось. Некоторые незнакомцы всем своим видом показывали, что они с другой планеты. Некоторые даже перепутали Кириона с дамой! Неужели мужчина не может позволить себе иметь длинные волосы, носить украшения, подводить глаза чёрным карандашом и иметь красивое лицо? Многие лирейцы, особенно выходцы из халифатов, вне зависимости от пола красили глаза — это был древний оберег от сглаза. Кто-нибудь когда-нибудь видел эльфа без длинных волос?
Кирион с бокалом шампанского встал около стола с закусками и выбирал себе что-нибудь по душе. Он уже порядком оголодал, а стресс от общения с бестактными назойливыми незнакомцами вынуждал его насытить организм новой порцией удовольствия от еды. Кирион придирчиво осматривал тарелки с канапе, стараясь не наткнуться на нелюбимые продукты. Он совершенно не хотел случайно съесть этот противный алькорский сыр или рыбу, которую детства терпеть не мог. Да и от перьев зелёного лука у него испортится дыхание.
Ростбиф с творожным сыром выглядел неплохо, а нотки кориандра даже добавляли изюминки. Кирион положил большую часть содержимого большого серебряного блюда себе и скрылся в укромном месте, спрятавшись за каким-то безвкусным украшением из цветов. Всё равно еды было много, а большинство присутствующих явно было занято светскими беседами о какой-нибудь чепухе с важным видом.
Каждый раз, когда ему приходилось посещать крупные города Лиреи, Эйнара не переставал поражать контраст этого мира с привычным ему Цирконом. Вместо привычных углеродобетона, пластика и жидкого дерева везде обычный щебневый бетон, дерево прямиком из соседнего леса и тесаный камень. Вместо эргономически спроектированных улиц с широкими тротуарами, где транспорт свободно может двигаться как на земле, так и в воздухе, а растительность находится только в специально отведенных для этого парках, узкие улочки, где деревьям уделяется больше внимания, чем идущим по своим делам людям. Впрочем, чего еще ожидать от титульного мира эонов, эльфов и прочих феечек?
Вздохнув, Эйнар слегка ослабил воротник рубашки, наблюдая за проносящимся мимо в окне пейзажем. То, что сегодняшний случай был достаточно важным, чтобы он посчитал необходимостью облачиться в смокинг - с галстуком и всем причитающимся - тоже не улучшало его настроения. Костюм, в целом, был довольно удобным и не стеснял движений, ведь на покрой и идеальную подгонку он не поскупился, но это был совсем не его стиль. Даже на официальные мероприятия Коалиции он одевался обычно гораздо более казуально. И как назло, этим удивительно теплым октябрьским вечером в этом официозе было немного жарко.
Надо было всё-таки захватить с собой термальный регулятор, - пожалел он мимоходом. Но это, на самом деле, всё были мелочи, не стоящие внимания. Мысли, которыми он себя отвлекал от действительно важных вещей. О которых он думать не хотел. О которых он и так уже думал слишком много - настолько, что теперь его мысли обратились ко всякой чепухе.
У Беатрис всё хорошо. Давно не видел ее такой счастливой. Уже больше пятнадцати лет прошло... Хорошо, что хоть кого-то время лечит, - подумал он со странной смесью умиротворения и горечи. Этот мир, где время как будто остановилось, всегда пробуждал в нем эмоции, для которых не было хорошего выхода. Эмоции, которые ни к чему не вели. И всё же он не мог отказать себе в этой маленькой человеческой слабости. Не мог не думать о прошлом.
Прошло пятнадцать минут и компактный одноместный экипаж, движимый ездовой тягой какого-то чешуйчатого лирейского зверя, наконец прибыл к точке назначения. Выбравшись наружу, Эйнар кивнул ездоку, и тот тронулся куда-то по своим делам, получив свою безналичную оплату. Благо хоть банки Циркона в Лирее работали исправно. У открытых ворот, металлический узор которых изображал, судя по всему, какого-то дракона, гостя уже ждали. Слуга в причудливой одежде, которому хватило одного взгляда на мужчину, чтобы узнать в нем приглашенного, поприветствовал его низким поклоном и попросил его пройти в парадные двери, куда сквозь внутренний дворик вела мощёная дорога.
- Месье Фокс! Я так рада тому, что вы воспользовались моим приглашением! - как только гость вошел внутрь, миниатюрная девушка в легком белом, словно сплетенном из паутины платьем тут же устремилась к нему, крича и махая руками. Ее темные волосы были уложены в замысловатую прическу, округлое личико красиво идеальным, почти неестественным образом, а в глазах, обозревающих фигуру Эйнара, играла хитрая искорка. Он не успел удивиться, как та вообще может бегать в этом платье, как она была уже рядом, звонко смеясь. - Я вижу, вы оделись по случаю. У нас не такой строгий дресс-код. Но ничего страшного, мы всё равно вам безумно рады!
- Мадемуазель Элейн де Лаветт, - если Эйнар был выведен из равновесия открывшимся ему антуражем и эксцентричным поведением главы благородного дома, то он постарался никак этого не показать. Поцеловав протянутую ему руку, он слегка смущенно улыбнулся: - Слова не отдают должной чести ни вашей красоте, ни очаровательной атмосфере этого поместья.
Беглый осмотр дал понять, что со смокингом он действительно переборщил. Происходящее вокруг было больше похоже на костюмированную вечеринку, чем на формальный прием. У нее явно была какая-то тема, что-то связанное с дарами природы и близостью к корням. Что-то очень лирейское. Что касается хозяйки, она как раз была одним из тех знакомств, которые Эйнар надеялся завести. Эон-аристократ со значительным влиянием, благосклонность которой могла помочь в ряде его личных инициатив. В конце концов, даже сюда он пришел работать.
- О, вы мне льстите! Но я надеюсь, вы приятно проведете время в нашей компании и отдохнёте от этого ужасного Циркона! - шутливо погрозив Эйнару пальцем и еще раз рассмеявшись, она упорхнула встречать других гостей. Что-то в этих эонах, выглядящих как люди, но живущих значительно дольше и имеющих несравненный магический потенциал, было зловещее. Особенно тех, которые пытались при этом казаться людьми. Взяв себе у одного из проходящих мимо слуг бокал вина, он направился к ближайшей группе гостей. Вечер обещал быть долгим.
Кирион не успел съесть и половину своих закусок, как перед ним появилась хозяйка вечера. Она воплотилась из воздуха, как эфемерное приведение, сотканное из муслина, газа и кисеи. Платье у неё было что надо — из шёлка и тончайшего хлопка халифата Эборосси.
— Кирион, дорогой, — начала она с хорошо знакомыми ему мурлычущими нотками, — а что ты один здесь грустишь? Давай я тебя со всеми познакомлю!
— Здравствуй, Элейн, — сказал обречённым тоном Кирион, — я тут не один. Просто...
А что ему ей сказать, чтобы она отвязалась? Его глаза начали скользить по присутствующим, пока мозг пытался сопоставить известную ему информацию и найти решение. Увы, но он был плох в импровизации. Обычно у Кириона всегда был заготовлен план, в соответствии с которым он действовал. Его расчёт на то, что его друг прикроет от общения, не оправдался. Судя по его заливистому смеху, он уже кого-то развлекал.
— Опять ты сидишь в каком-то укромном уголке и прячешься от всех. Так и останешься один! Давай я тебя познакомлю с какой-нибудь красавицей? Тут есть эльфийки из Юн-Шао.
Он посмотрел на неё, чувствуя, как против воли на его лице проявляется эмоция: «Ты серьёзно?» Она поймала его взгляд и издала лёгкий смешок. Её смех всегда был чистым и звонким, как перелив колокольчиков.
— Я забыла, что ты у нас имеешь особые вкусы. Девушки покажутся тебе слишком пресными, — тут в её глазах появился огонёк, — но я знаю, с кем у тебя точно будет занимательная беседа!
Опять её интриги! И это ещё про эльфов говорят, что они все поголовно коварные и хитрые интриганы. Они явно не были знакомы с Элейн, которая вознамерилась сделать своё мероприятие идеальным. Одинокая фигура Кириона, на её взгляд, слишком выделялась и привлекала к себе внимание. Он уже привык к тому, что она регулярно пыталась брать шефство и опекать его. С появлением детей она стала более подавляющей и душащей, неуловимо напоминая его матушку.
Элейн выдернула его ближе к центру зала, остановившись около незнакомца в строгом смокинге, который смотрелся ещё более неуместным на этом празднике жизни, чем одежда Кириона.
Кончики его длинных ушей чуть-чуть покраснели от смущения и стыда. Ему было не десять лет, чтобы родители его водили и знакомили с детьми своих друзей. Однако Эллейн была ему почти другом. Она и её муж героическими усилиями поддерживали с ним отношения. Он давно даже считал их своими некровными дальними родственниками, к которым приезжал погостить на пару месяцев. Их дети его дядей даже называли. Кирион был слеп в отношении своих близких и всегда позволял им собой помыкать. Издержки эльфийского воспитания, сосредоточенного на семейных узах и защите клана.
— Месье Фокс, — начала говорить Элейн, волоча за собой Кириона, — позвольте мне представить своего старинного друга, с которым я познакомилась во время помолвки со своим мужем.
Она на секунду запнулась, пытаясь вспомнить полное имя.
— Алассэлайро Ильмакирион из благородного рода де Сильнир, — произнесла она так торжественно, словно представляла своего сына, — известнейший ювелир Лиреи, восходящая звезда артефакторики и имеет какую-то научную степень.
Его имя звучало на аркхеймском не так хорошо, как на мелодичном лирейском диалекте языка высших эльфов. Он сам говорил с легким пресловутым эльфийским акцентом, когда гласные были излишне певучими.
Почему она не могла просто представить его как «мой старый друг Кирион»? И когда это он стал «известнейшим» и «восходящей звездой»? Он озадаченно посмотрел на неё, а потом спохватился и решил нормально представиться.
— Кирион, — просто сказал он, протягивая руку для рукопожатия, как это делают жители Циркона.
Эйнар Фокс не был эоном. В нём не было той грации, что была присуща эонам от рождения. Его глазам предстали самые обычные неловкие человеческие движения, облагороженные некоторой незначительной физической подготовкой. Кирион был выше его на целую голову и шире в плечах; даже сквозь одежду видно было его мускулатуру, приобретённую долгой работой в кузнице. Он редко в последние годы что-то значительное ковал на заказ, но выполнение простой работы иногда прочищало разум и настраивало на нужный лад. Кирион редко злился, а избиение куска металла тяжёлым предметом помогало ему облегчить незнакомое неприятное чувство, с которым он не умел нормально справляться.
Фокс выглядел по-девчачьи, хотя не Кириону было его упрекать в этом. Однако элегантный внешний вид и приятное лицо производили очень хорошее впечатление на фоне от природы красивых и грациозных эонов. Хотя на взгляд Кириона, эльфы были куда красивее и грациознее эонов за счёт особой эльфийской сказочной изящности, которой он сам не обладал.
Нарисовала на скорую руку, как я себе этих двоих рядом представляю XD
(https://dybr.space/img/p/60676/1756528599_IMG_0344.png)
Одним неоспоримое преимуществом появления на подобном мероприятии в смокинге было то, что никакой дизайнерский костюм, сшитый по последнему писку эвелинской моды, не смог бы обеспечить того же эффекта. Он был белой вороной. Эоны, эльфы, редкие дархаты и люди смотрели на него как на необычную диковинку и подходили познакомиться с бунтарём, позволившим себе так скандально попрать все правила приличия. И, что еще более забавно, это ему сходило с рук как "дикарю" с Циркона. Совершенно справедливо сходило, надо сказать, ведь он и правда не планировал такого faux pas.
Используя подвернувшую возможность по полной, парень с милой улыбкой и спокойным взглядом механических глаз знакомился со всеми желающими, попутно обсуждая и погружаясь в детали местной политики, локальные сплетни о благородных домах, экономические трудности и исторические анекдоты. Внимательно впитывая каждую мелочь, он предпочитал больше слушать, чем говорить, изредка делясь собственными байками о Цирконе и работе в Коалиции. Непринужденность, с которой он влился в отведенную ему роль забавного провинциала, могла бы насторожить внимательного наблюдателя, но увы. Для всех, кто посещал подобные мероприятия и имел бы глаз на подобные вещи, до него просто не было дела. Слишком мелкая рыбешка в большом пруду.
Улучив момент, когда поток желающих узнать о нем побольше немного поиссяк, он укрылся в тени одной из множества арок, обрамляющих открытый зал, и достал из кармана компактный голографический планшет. Привычным движением он прикоснулся к устройству, наблюдая, как на экране появляются сотни символов новых заметок. Интеграция с его имплантатом позволяла Эйнару не набирать их вручную. В общем-то, он мог бы и хранить их в голове, в той цифровой машинной памяти, которая дополняла стандартный функционал человеческого мозга и фактически ничего не "забывала", но от старых привычек отказаться сложно. То, что было действительно важным, внешним устройствам он не доверял.
Проведя несколько минут за этим занятием - никем толком не замеченный - он вернулся в зал, и вовремя. Леди де Лаветт решила его с кем-то познакомить, и любой ее родственник или друг стоил того, чтобы уделить ему внимание. Родственником он, впрочем, не был по очевидным причинам. Высокий эльф - настолько, что Эйнару приходилось слегка задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза - протягивал ему руку, пока Элейн представляла его многоэтажным эльфийским именем.
- Эйнар Фокс. Очень приятно, - пожал Эйнар протянутую ему руку, попутно отметив крепость рукопожатия собеседника. Значит, артефактор-ювелир. Имеет смысл. Я бы предположил по физической форме и плавности движений, что воин, но у него не глаза воина. И то, как он отреагировал на своё полное имя...
- Во мне есть немножко лирейского дворянства, но я вырос среди трактатов по астрофизике и нейробиологии на Цирконе. Обычно я представляю Коалицию Рас, но здесь я просто частный гость, удостоившийся приглашения очаровательной хозяйки вечера, - произнес он с улыбкой и полупоклоном в ее сторону. Эйнар готов был поставить на то, что у нее есть садистские наклонности, и она наслаждается его неловкостью. Точно так же, как и неловкостью эльфа, который явно не любил официоза. Но что с этим сделаешь? Можно только выйти из ситуации с минимальными потерями.
- Я планировал пойти посмотреть на представление эльфийских танцоров во внутреннем дворе. Не составите мне компанию, Кирион? Заодно расскажете об артефакторике, было бы очень интересно послушать, - предложил он гамбит по обмену общества леди де Лаветт на возможность расспросить интересного эльфа без чуткого надзора ее проницательных глаз.