Аркхейм

Циркон, город Кимберли, не самый примечательный бар, начало 5028 года

Крах (https://arkhaim.su/index.php?msg=434985), Сусанна Серра (https://arkhaim.su/index.php?msg=268186)

(https://i.imgur.com/Z2pu0ry.jpg)
(https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png)

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, система боя будет выбрана вместе с соигроком.

Оба пережили насыщенный на события день, оба устали... Обоих притянуло в один и тот же бар. Чем не подходящий случай для душевного разговора с тем, кого видишь в первый и последний раз?

В этот вечер в итак не особо популярном баре было не много посетителей. Любители пёстрых, ядовитых цветов, громкой музыки, запрещённых препаратов и прочих радостей ночной жизни Циркона предпочитали коротать длинные ночи на главных улицах мегаполиса, тогда как "Бурная ночь", несмотря на своё название, отдавала неоновым холодом, показной стерильностью и начищенным хромом. Словно изысканное заведение для элиты внутри, было абсолютно незаметным снаружи, прикрывая своё великолепие за прохудившейся дверью незнакомого сплава. Казалось, словно это был древний люк какой глубоководной посудины в своё время.
В этом месте, диковатый образ Краха явно выбивался из общей картины. Залитые кровью бинты, резкий запах медицинского спирта, скрывающий лёгкий флёр от взмыленного после недавнего сражения тела, практически обнажённый торс, прикрытый лишь лоскутом ткани, что после пары пропущенных ударов можно было назвать никак иначе, как тряпьём - не удивительно, что те немногие посетители бара, которые присутствовали в этот момент в "Ночи" предпочитали усаживаться за столики в углах или по другую сторону от витрины с множеством алкогольных напитков.
- А я говорил: давай вставим хром - цены тебе не будет. Качество - на высоте. Для чемпиона твоего масштаба несолидно кулаки о жестянки царапать, ну... - В который раз не унимался бармен, подливая в низкий стакан виски. За сегодняшний вечер Ти-Джей заводил эту шарманку уже в пятый раз - столько же посетителей спешило убраться восвояси завидев бинтующего себе руки Зверя.
Виски исчезало быстро. Демиургу тяжело было опьянеть, но он старался как мог, ведь сегодня было что отпраздновать и Охотник собирался удариться во все тяжкие. Уже несколько месяцев, Эйден Уильямс - очередная личина Азарта, которую знали как участника боёв без правил - пытался найти себе достойного противника, попутно завоевывая титул чемпиона. И вот именно сегодняшний бой оказался тем взрывом эмоций на который и надеялся первородный. Сейчас его переполняли драйв, тестостерон и буйство крови. Так что неудивительно, что перед тем как опрокинуть в себя очередной стакан, Волк высыпал в пойло изрядную дозу недавно появившегося сильнодействующего вещества.
- Только после того, как ты вставишь приличную дверь и вывеску... - Раздор поспешил поставить точку в надоедавшем ему разговоре. Работал этот довод безотказно, ведь бар в основном своём служил местом сбора спонсоров и их подопечных с арены и лишний раз афишировать источник своих доходов владельцу не хотелось. Издав некую помесь между фырчанием и хмыканьем, Ти-Джей отправился к другим постояльцам, подав знак своему сменщику, продолжить подливать алкоголь в случае желания "клиента" - бармен уже давно был негласным агентом бойца и, несмотря на дикую трату алкоголя, всё же получал на Эйдене куда больше. Тем более, что совсем недавно чемпиона стали спонсировать влиятельные люди.

Все ли раны возможно излечить принятием внутрь дурманящих сознание напитков, способных отправить в забытье, позволить расслабиться, оправиться от пережитой неприятной усталости или от испытанной сердечной боли, связанной с потерей кого-то близкого? Определённо, нет. Однако безмерно многие думали иным образом, находя в алкоголе единственное утешение, словно он позволял взглянуть на мир с совсем иным восприятием, которое «шлифует» распространяющийся в крови градус. Таким можно было лишь посочувствовать, и, пожалуй, одной из таких сегодняшним поздним вечером оказалась эонка, навестившая цирконский Кимберли в служебных целях. Женщина недавно пережила одну утрату, которая разбила её сердце, которое у наёмницы в момент оказалось слишком чувствительным, хрупким, способным расколоться от такой подставы, что пришлось пережить. Нельзя было передать словами эту ношу из приятных воспоминаний, которые впредь не имели места, не находили смысла в настоящем. И у этого прежнего счастья не было будущего. Предполагая, что работа утянет в себя с головой и позволит со временем забыться, избавиться от навязчивых дум, Сусанна загрузила себя до невозможности, предавшись наёмническому ремеслу и собственному скромному бизнесу. Но всё будто было тщетно, будто того было ничтожно мало, пусть и времени прошло достаточно для того, чтобы эти самые раны затянулись.

И так однажды Серра дала слабину, забредя в не самый солидный район города после выполнения задания по наблюдению и сбору информации, завуалированные под обычным сопровождением. Как никогда она ощущала чрезмерную усталость, да и не только физическую: она думала, будто умерла. Взгляд оставался холодным, лик будто не изображал никакой печали, только редкая морщина иногда мелькала на переносице, прикрытой оправой очков, служивших обычным аксессуаром в этот день. Одета женщина была неброско, когда таковой являлась одна только её фигура: кремовый свитер и длинная чёрная юбка-карандаш подчёркивали дарованные природой формы, но скрыты под длинным коричневым плащом, что в совокупности создавали образ некого частного детектива, что было недалеко от правды. Сиренеглазая остановилась напротив гнетущего своей наружностью заведения, не сразу решаясь всё же зайти именно в него, а не пойти искать другое. «Бурная ночь», значит? Если там действительно вечная бурная ночь, то она, возможно, готова там остаться.

Внутри всё оказалось куда более вызывающе, так как интерьер всем своим светом, музыкой, ароматами напрочь ломал недавнее представление, когда ещё не пресекла порог бара. К большему счастью, народу здесь собралось немного, каждый будто старался обособиться один от другого. Быть может, неспроста, если брать во внимание происходящее у стойки: кто бы не сторонился крупной рельефной спины, явно принадлежащей тому ещё борцу? Не торопясь раздеваться, эонка только развязала пояс плаща-пальто и направилась к бару, знаменуя своё приближение медленным постукиванием каблуков. Женщина не спешила присаживаться, ещё думая над тем, желает ли остаться здесь или уединиться. Когда она словила взгляд бармена, мимолётно улыбнулась и произнесла:
— Добрый вечер. Крепкий коктейль, чтобы восхитить даму, пожалуйста.
Женщина решила начать с малого, чтобы не поразить неравнодушных своим запросом о целой бутылке чего-нибудь более высокоградусного. Отсюда хотелось бы выбраться живой.

Опрокинув в себя очередной стакан, Крах прикрыл глаза. По сознанию разливался дурман, что причудливо заглушался демиуржьей природой, и всё же, что-то в порошке было такое... способное затронуть даже первородного. Возможно именно потому, редко обращающее свой взор на окружающих его людей божество невольно зацепился даже не за мысли, но за какой-то эмоциональный окрас, который привносила в окружающую обстановку новоприбывшая. Нотки отчаянья на фоне утраты. Слишком аппетитный коктейль, чтобы позволить себе отказаться от такого.
— Добрый вечер. Крепкий коктейль, чтобы восхитить даму, пожалуйста.
- Седьмой... - Низкий голос Раздора раздался практически сразу и столь вульгарно близко от того, чтобы называться грубым перебиванием подошедшей, что бармен, даже, немного растерялся. Посмотрев на бойца, он лишь сдержанно вздохнул и покачал головой. Тем не менее, встречный запрос Зверя всё же принялся удовлетворять. "Номерные" коктейли как раз были введены здесь именно для релаксирующего первородного - номер, в основном, указывал на порядок приготовления. Начиная с первого и заканчивая десятым, коктейли приобретали всё более лошадиную степень оборотов и становились всё более причудливыми. Потому "седьмым" не принято было начинать вечер, но заканчивать. - А мне бутылку скотча.
Дождавшись своего заказа уже от сменщика его "агента", Зверь проигнорировал подставленный стакан и, попросту ухватив за горлышко пузатую емкость, неспешно последовал прочь от стойки, громыхая краем так до конца и не поднятой бутылки.
Поравнявшись с женщиной, Волк положил перед ней замысловато сложенный кусочек флаера. В столь прогрессивном городе, подобные формы рекламы должны были уже давно быть вытесненными новомодными, вездесущими экранами, если бы не культурное наследие. Одно из которых - символизм. Вот и сейчас, флаер был загнут и сложен несколько раз так, чтобы образовать что-то вроде неровного квадрата. Предложение. Без имён. Без историй. Одна ночь сумасшествия. Без обязательств. С его стороны - весь тот рельеф мышц под исполосованной свежими и давно забытыми шрамами кожей, что бросился, было, ей в глаза при входе и теперь был в столь опасной близости. Спирт в бутыли. Спирт под бинтами. И возможно... только возможно... что решение всех её тревог на эту одну ночь. С её - готовность к самым безумным и явно... крупным авантюрам.
Крах стоит всего пару мгновений - достаточно, чтобы дать ознакомится с предложением всерьез, но не для того, чтобы требовать поспешности ответа. Лишь на губах возникает беглая улыбка и боец, обойдя женщину со спины, последовал в самый дальний угол - к ряду кожаных диванов у стены, каждый из которых словно окружал низкий столик. Холодные оттенки тёмно-синих неоновых огней создавали здесь полумрак, какую-то хищную атмосферу так явственно отличающуюся от яркости и броскости центральной секции зала.
Подобно льву на территории своего прайда, Раздор по-хозяйски расположился в объятьях роскошной мебели и залил первый глоток обжигающего пойла себе в глотку.

— Седьмой... — вдруг выпалил пугающий своим грозным видом сосед сразу после запроса последней посетительницы, которая не могла понять, что под этим подразумевал мужчина, пока бармен, неоднозначно посмотрев на своего потрёпанного собеседника, не принялся «колдовать» для женщины предложенный напиток. Быть может, то была особенность здешнего меню, в котором позиции алкогольной карты именно нумеровались, а не имели какие-либо классические названия. Можно было ли назвать это достаточно оригинальным? В какой-то мере это настолько не волновало даму, насколько ей хотелось оценить предлагаемые в данном заведении коктейли, и могло ли оно позволить себе нечто большее, чем дешёвое пойло, от которого велика вероятность улететь в канаву с первой стопки? По крайней мере, такое впечатление возникало до того, как пересечь порог «Бурной ночи». Блеклые аметисты в лёгком непонимании метались от одного мужчины к другому, тщетно пытаясь вникнуть в происходящее, однако тому не суждено было сбыться в ближайшее время. И важно ли было это? Как никогда равнодушная до всего Серра хотела всего лишь расслабиться, чтобы без задней неприятной мысли вернуться в отель.

Женщине не уготовано было остаться здесь без внимания, и под носом оказался непонятный листок, сложенный несколько раз. Прежде чем взять его, развернуть и ознакомиться с текстом сомнительного содержания, Сусанна недоверчиво посмотрела из-под лба на незнакомца. Выпрямляя в руках флаер и неторопливо читая, женщина сделала вид, что нисколько не заинтересована в данном предложении. За кого её принимают? Разве она похожа на ту, кто безрассудно распоряжается своим телом, раздавая его направо и налево? Возможно, она на той стадии отчаяния, когда это было вполне реально, но при этом сохраняла самообладание: она недостойна того внимания, той любви, которую искала и которой очень скоро была лишена. Старательно игнорируя «пометившего» её взглядом мужчину, эонка отошла к вешалкам, где наконец-то оставила свой плащ, тем самым давая понять, что задержится в этом баре на какое-то время. Она вернулась к стойке, где вот-вот был готов заказ, за который наёмница в амплуа детектива тут же заплатила. С прикрытым недоверием пышногрудая осматривала стакан, распознавая запах напитка, прежде чем приниматься изучать его вкус.
— Благодарю, — сухо выдала бармену и, осмотревшись, будто неосознанно направилась к тем самым диванам, на одном из которых расположился тот опасный на вид тип. Внушительного роста, соблазнительного телосложения, особенно эффектного за счёт совокупности рельефных мышц. Словом, впечатляющий.

Бесстрашная, но осторожная женщина решила расположиться неподалёку от столь любопытного незнакомца, считая заманчивым завести беседу с тем, кого здесь обходят стороной. За исключением бармена, у которого не было выбора. Или походивший на борца мужчина являлся хозяином сего заведения, раз столь властно растянулся на притаившихся в полутьме кожаных диванах? Его с фиолетововолосой разделяла дистанция в три метра. На низком столике Серра оставила стакан и развёрнутый флаер и обратилась к мужчине негромко, но достаточно слышно сквозь звучащую музыку:
— Из всех присутствующих Вы выбрали именно меня... Или я за сегодня не первая, кто удосужился такого предложения?
Чтобы придать разговору менее напряжённый тон, женщина слегка повернула голову в его сторону с несколько печальной улыбкой. — И что значит «Седьмой»? Он настолько хорош?
Серра опустила взгляд на сосуд с напитком и, подхватив со стола, поднесла к губам, всё ещё не решаясь сделать пробу до того, пока незнакомец не ответит.

Наигранная незаинтересованность вызвала лёгкую улыбку на губах Зверя. Он чувствовал её взгляд. Пусть и несмелый, всё время соскальзывающий на интерьер, на присутствующих в баре, но пытливый, отмечающий каждый деталь его выставленного напоказ тела. Есть преимущества в том, чтобы не очеловечиться полностью - подобные вещи замечаешь не магией, но нутром. Но всё же это ещё не был азарт. Слишком много осторожности. Слишком сильно послевкусие от... расставания? Пожалуй, некоторые эмоции маложивущих видов были слишком сложны для бога. Но что первородный, у которого одним из олицетворений являлось Удовольствие, знал наверняка - так это то, что выпивка нередко может смыть любую горечь. Пусть и на короткое время. Осталось лишь решить дело с осторожностью.
И вот тут на сцену выходило влечение. Это был даже не украдкой брошенный взгляд, не намеренно оставленное пальто или занятое рядом с ним место, но флаер. Простой, смятый лист цепкой бумаги, что сейчас покоился на столе меж ними. Так и не сброшенное со счетов предложение. Пусть и установленные правила игры были попросту проигнорированы.
- Из всех присутствующих Вы выбрали именно меня... Или я за сегодня не первая, кто удосужился такого предложения?
- Выбрал? - насмешливый тон тонет в очередном щедром глотке, не давая даже определить был ли это вопрос или удивлённое утверждение. И даже когда горлышко бутылки покидает губы бойца, когда гибкость языка бережно собирает оставшиеся капли спиртного с губ, а его взгляд неприкрыто осматривает сидящую рядом, женщине приходится дожидаться продолжения после затянувшейся паузы. И всё же он не пожирал её образ глазами, не выказывал вульгарной незрелости, скорее, знакомился. - Разве это магазин, а люди в нём - товары? Нет... Я, скорее, ответил на зов. Зов той, что сможет бросить вызов серости этого вечера. И это...
Всё ещё удерживая бутыль в руке, Крах указательным пальцем ткнул в сторону удерживаемого в руке напитка, перестав, было попирать спиной диван и облокотившись на собственные колени:
- ...это лишь палитра ярких красок. Броских... но не ядовитых, - Отдавая ирисом, ванилью, и, конечно же, спиртом, сам напиток был бурым, чем-то напоминающий густую, тёмную кровь, из глубин которой причудливо всплывали кубики льда, то и дело норовя пустить в заплыв дольку погружённого в коктейль цитрусового. "Седьмой", как и красноречиво заявлял его порядковый номер был хитрым напитком - достаточно лёгкий на пробу, он достаточно быстро приводил в замешательство тех, чья выносливость не могла похвастать стойкостью демиурга. Зверь дождётся первых глотков, может и вторых - даст привыкнуть, пропустить ошеломление в каждую клеточку тела. Дождётся, чтобы продолжить более вкрадчиво, но отчего-то и более хищно: - Так какая картина будет нарисована таким набором и на таком холсте?
О каком холсте шла речь первородный так и не удосужился объяснить, но по тому, как его рука призывно лягла на спинку дивана, словно предоставляя рядом с собой место несложно было собрать один к одному.

Поведение словно выдавало в нём владельца «Бурной Ночи»: в его словах нарастала уверенность, которая раскачивалась на волнах загадочности, и в смешанных чувствах несколько тяжело давалось интерпретировать сказанное правильно, истинно, как доносил автор, словно цитировал строки из какой-нибудь философской прозы. И было ли у сего выражения этот самый подлинный смысл? Подыскивать его самостоятельно или следовать воле случая, при котором эти двое пересеклись? Не был ли это лирический пьяный бред? Отнюдь, как отметила Сюзанна, у незнакомца речь не петляла от согласной к согласной, растягивая их и теряя гласные, как могло быть после такого количества принятого внутрь алкоголя. При таком количестве Серра бы уже сама предпочла держаться молча, отметая намерение напиться до беспамятства одним вечером. С этим неплохо справлялось описание действия коктейля:

«...это лишь палитра ярких красок. Броских... но не ядовитых».

Эхом повторялось в голове, пока женщина держалась взглядом за наполненный стакан. Неспроста ведь он назвал именно этот напиток, значит, был достаточно хорош, чтобы попасть под нескромный дамский запрос. Но пока что после представленного исчерпывающего ответа на языке застыл лёгкий привкус гуаши. Оставалось только разбавить его либо сомнительным дурманящим напитком, либо попросить воды, состроить недовольную личину и отставив сосуд. И всё же любопытство с лёгким смятением помогали осилить ничтожный страх перед тем, что может последовать. Правда, предчувствие не давало конкретных ответов, словно внушало своей хозяйке: «Пробуй, но осторожно... Вдруг тебе понравится?»
— У Вас необычное чутьё. Сомневаюсь, что я могу развеселить Вас должным образом. Особенно тем, что передано в записке, — дабы не томить и наконец избавить себя от отягощающего где-то в глубине естества чувства, когда при этом уже не хотелось жалеть абсолютно ни о чём, она коснулась губами прохладного стеклянного бокала, чуть наклонила голову и влила в полость ледяную багровую жидкость, скатившуюся по языку в горло в размере одного небольшого глотка. На выдохе сиренеглазая выпрямилась и постаралась бережно отставить стакан, чтобы погодя уловить тонкие сладкие нотки.

Спустя только несколько секунд в груди возникло нарастающее лёгкое жжение, реакция последовала почти мгновенная, но весьма сдержанная, заставив женщину ненадолго снять очки и потереть переносицу в сопутствующем слабом головокружении. Эффект моментальный, несколько пугающий, однако с последующим приятным «послевкусием», накрывшим неприметным в полутьме и тихой неоновой подсветке багрянцем припудренные щёки. Будь она каким-нибудь обычным хуманом, то наверняка бы уже отлетела в отключку от одного стакана, который оставался полон только наполовину, но эонка могла оказаться недалеко от подобного состояния. Сюзанна подняла голову, медленно осматриваясь: точечный свет размывался как при лёгком астигматизме, приходя в норму в процессе фокусировки.

Не совсем то... Рассчитывая на несколько иной эффект и не столь скорый, эонка в непонимании покачала головой и украдкой посмотрела на соседа, словно мысленно спрашивала: «Что ты мне подсунул?» Однако стоило ли так торопиться с выводами, когда сосуд не был опустошён до самого дна? Наёмница не болела всякой спешкой, но ныне с ней было не всё в порядке, пока не от алкоголя. Может, «палитра» должна раскрыться после полноценной дозы «Седьмого», от которого уже жалко было отказываться за свои деньги, и Серра решила для себя, что это первый и последний эксперимент с пойлом: нужно брать более проверенный вариант и в проверенных местах.
— Хм... Любопытный вкус, приятный... Правда, очень легко «воспламеняет» всё внутри, — пышногрудая заключила это с кратковременной улыбкой и с прикрытым недоверием посмотрела на жестовое приглашение расположиться поближе. Возможно, женщина сделала это куда охотнее, если бы не полученное ранее письменное предложение... Или всё же именно в этом она и нуждалась, именно это способствовало снятию этой «сердечной» боли, когда неосторожная влюблённость обратила Сусанну в наивную целомудренную девицу, не знавшую всей жестокости мира? Или же это окажется ещё большая ошибка...

— Существует ли нематериальный холст, о котором Вы говорите? Натянутая белая ткань, кожа безупречного тела, полагаю, не подразумеваются данном случае? — решаясь, фиолетововолосая без всяких резких движений сдвинулась в сторону собеседника, параллельно надевая очки на нос и подтягивая стакан с «Седьмым». — Не уверена, что до конца всё понимаю... Однако он раскроет ответ на эту загадку?
Приподняв сосуд, женщина вновь увела внимание от мужчины и стала тихо постукивать ногтем указательного пальца по стеклянной стенке, создавая тихий ритмичный звон.